Но лишь один человек способен тронуть его сердце. Человек этот здесь, и это не я, женщина. Ты посмел угрожать мне. Твоя одержимость опасна для обоих. Возвращайся в крепость, женщина. Испытывай детей, которые уже попали тебе в руки, и оставь город в покое. Не пытайся опережать события, это грозит провалом. А в случае провала никто из нас не получит желаемого. Никто из вас не понимает и не понимал никогда. Пусть он хоть на дно морское провалится! Я хочу вернуть мужа.
И верну чего бы это ни стоило. И смету всякого, кто станет на моем пути, не только тебя. Он скрыл от меня, насколько ты необузданна. Наберись терпения, а то выдашь нас всех. Да пребудет мир в твоем сердце. Я уничтожу не всех, а лишь одного того, кто пытается помешать мне. Генерал привстал на постели, наконецто он почувствовал опасность. Пришел конец нашему союзу. Он подался назад, придушенный вопль вырвался из его груди, по телу пробежала судорога.
Чаровница развернулась и вышла, очень довольная собой.
Она начала подниматься на холм и тут услышала шаги.
Какойто человек шел ей навстречу. Чаровница тоже повернула и пошла вниз, впереди него. Чаровница спустилась чуть ниже, намереваясь пересечь улицу и под покровом тумана подняться вверх по другой стороне. Вдруг она застыла на месте, тихонько ахнула. Это было как дыхание моря в десятках километров от берега. Чуть ощутимый, но незабываемый, неповторимый аромат страдающей в чужом теле родной души.
Чаровница не могла совладать с собой. Она прислонилась к двери дома, прижалась к ней лбом и сполна насладилась этим сладостным ароматом, купалась в нем, позволила захлестнуть себя, накрыть точно волной. Слезы струились по ее щекам. Рядом, чуть выше, распахнулась дверь, из нее ктото выскочил, бормоча проклятия. Чувствовал он себя препаршиво. Туман куда гуще, чем в дартарском лагере. Сырость и холод пробирают до костей. В двух шагах уже ни зги не видно. Шорохи, шепот, тусклые далекие огоньки, вспыхивающие в глубине лабиринта, тоже не поднимали настроения. Пятидесяти воинов явно недостаточно.
